Неточные совпадения
Неужели между мной и этим офицером-мальчиком существуют и могут существовать какие-нибудь другие отношения, кроме тех, что бывают с каждым знакомым?» Она презрительно усмехнулась и опять взялась за книгу, но уже решительно не могла понимать того, что
читала.
Расспросивши подробно будочника, куда можно пройти ближе, если понадобится, к собору, к присутственным местам, к губернатору, он отправился взглянуть на реку, протекавшую посредине города, дорогою оторвал прибитую к столбу афишу, с тем чтобы, пришедши домой,
прочитать ее хорошенько, посмотрел пристально на проходившую по деревянному тротуару даму недурной наружности, за которой следовал
мальчик в военной ливрее, с узелком в руке, и, еще раз окинувши все глазами, как бы с тем, чтобы хорошо припомнить положение места, отправился домой прямо в свой нумер, поддерживаемый слегка на лестнице трактирным слугою.
В это время
мальчик вошел и подал мне записку от И. И. Зурина. Я развернул ее и
прочел следующие строки...
— Третьего дня, я смотрю, он Пушкина
читает, — продолжал между тем Базаров. — Растолкуй ему, пожалуйста, что это никуда не годится. Ведь он не
мальчик: пора бросить эту ерунду. И охота же быть романтиком в нынешнее время! Дай ему что-нибудь дельное почитать.
— Нет, — сказала она. — Это — неприятно и нужно кончить сразу, чтоб не мешало. Я скажу коротко: есть духовно завещание — так? Вы можете
читать его и увидеть: дом и все это, — она широко развела руками, — и еще много, это — мне, потому что есть дети, две
мальчики. Немного Димитри, и вам ничего нет. Это — несправедливо, так я думаю. Нужно сделать справедливо, когда приедет брат.
Такие добавления к науке нравились
мальчику больше, чем сама наука, и лучше запоминались им, а Томилин был весьма щедр на добавления. Говорил он, как бы
читая написанное на потолке, оклеенном глянцевитой, белой, но уже сильно пожелтевшей бумагой, исчерченной сетью трещин.
— Собирались в доме ювелира Марковича, у его сына, Льва, — сам Маркович — за границей. Гасили огонь и в темноте
читали… бесстыдные стихи, при огне их нельзя было бы
читать. Сидели парами на широкой тахте и на кушетке, целовались. Потом, когда зажигалась лампа, — оказывалось, что некоторые девицы почти раздеты. Не все —
мальчики, Марковичу — лет двадцать, Пермякову — тоже так…
Он видел себя умнее всех в классе, он уже
прочитал не мало таких книг, о которых его сверстники не имели понятия, он чувствовал, что даже
мальчики старше его более дети, чем он.
При Татьяне Павловне я вновь начал «Невесту-девушку» и кончил блистательно, даже Татьяна Павловна улыбнулась, а вы, Андрей Петрович, вы крикнули даже «браво!» и заметили с жаром, что
прочти я «Стрекозу и Муравья», так еще неудивительно, что толковый
мальчик, в мои лета,
прочтет толково, но что эту басню...
Настя, старшая девочка, восьми уже лет, умела
читать, а младший пузырь, семилетний
мальчик Костя, очень любил слушать, когда Настя ему
читает.
— Вот у меня одна книга, я
читала про какой-то где-то суд, и что жид четырехлетнему
мальчику сначала все пальчики обрезал на обеих ручках, а потом распял на стене, прибил гвоздями и распял, а потом на суде сказал, что
мальчик умер скоро, чрез четыре часа. Эка скоро! Говорит: стонал, все стонал, а тот стоял и на него любовался. Это хорошо!
Уходит наконец от них, не выдержав сам муки сердца своего, бросается на одр свой и плачет; утирает потом лицо свое и выходит сияющ и светел и возвещает им: «Братья, я Иосиф, брат ваш!» Пусть
прочтет он далее о том, как обрадовался старец Иаков, узнав, что жив еще его милый
мальчик, и потянулся в Египет, бросив даже Отчизну, и умер в чужой земле, изрекши на веки веков в завещании своем величайшее слово, вмещавшееся таинственно в кротком и боязливом сердце его во всю его жизнь, о том, что от рода его, от Иуды, выйдет великое чаяние мира, примиритель и спаситель его!
Но раз, когда
мальчику было уже лет пятнадцать, заметил Федор Павлович, что тот бродит около шкафа с книгами и сквозь стекло
читает их названия.
В передней сидели седые лакеи, важно и тихо занимаясь разными мелкими работами, а иногда
читая вполслуха молитвенник или псалтырь, которого листы были темнее переплета. У дверей стояли
мальчики, но и они были скорее похожи на старых карликов, нежели на детей, никогда не смеялись и не подымали голоса.
Я забыл сказать, что «Вертер» меня занимал почти столько же, как «Свадьба Фигаро»; половины романа я не понимал и пропускал, торопясь скорее до страшной развязки, тут я плакал как сумасшедший. В 1839 году «Вертер» попался мне случайно под руки, это было во Владимире; я рассказал моей жене, как я
мальчиком плакал, и стал ей
читать последние письма… и когда дошел до того же места, слезы полились из глаз, и я должен был остановиться.
В 1827 я привез с собою Плутарха и Шиллера; рано утром уходил я в лес, в чащу, как можно дальше, там ложился под дерево и, воображая, что это богемские леса,
читал сам себе вслух; тем не меньше еще плотина, которую я делал на небольшом ручье с помощью одного дворового
мальчика, меня очень занимала, и я в день десять раз бегал ее осматривать и поправлять.
По счастию, у нее не было выдержки, и, забывая свои распоряжения, она
читала со мной повести Цшоке вместо археологического романа и посылала тайком
мальчика покупать зимой гречневики и гороховый кисель с постным маслом, а летом — крыжовник и смородину.
Во время большой перемены я разделил с
мальчиками хлеб и колбасу, и мы начали
читать удивительную сказку «Соловей» — она сразу взяла всех за сердце.
Нашлось еще несколько
мальчиков, читавших Робинзона, все хвалили эту книгу, я был обижен, что бабушкина сказка не понравилась, и тогда же решил
прочитать Робинзона, чтобы тоже сказать о нем — это чушь!
Жаль только, что наше премудрое министерство просвещения не тем занимает этих парней, чем бы следовало: им преподают курс уездного училища, который долбится и потом без всякой пользы забывается, между тем как редкий
мальчик умеет хорошо
читать и писать при выходе из училища. Та же история и у вас; многое и тут требует изменения, ко, видно, еще не пришла пора.
Он услышал как-то от моих родителей, что я
мальчик прилежный и очень люблю
читать книжки, но что
читать нечего.
Мать дорогой принялась мне растолковывать, почему не хорошо так безумно предаваться какой-нибудь забаве, как это вредно для здоровья, даже опасно; она говорила, что, забывая все другие занятия для какой-нибудь охоты, и умненький
мальчик может поглупеть, и что вот теперь, вместо того чтоб весело смотреть в окошко, или
читать книжку, или разговаривать с отцом и матерью, я сижу молча, как будто опущенный в воду.
— А я вдобавок к падению господина Тулузова покажу вам еще один документик, который я отыскал. — И доктор показал Егору Егорычу гимназическую копию с билета Тулузова. — Помните ли вы, — продолжал он, пока Егор Егорыч
читал билет, — что я вам, только что еще тогда приехав в Кузьмищево, рассказывал, что у нас там, в этой дичи, убит был
мальчик, которого имя, отчество и фамилию, как теперь оказывается, носит претендент на должность попечителя детей и юношей!
— А мы в книжку не умеем
читать, — отозвался
мальчик посмышленее прочих.
Я при его персоне состоял в
мальчиках, было мне тогда лет пятнадцать, убирал я за ним, доверял он мне письма
читать и вообще наблюдал меня хорошо, даже, бывало, грозился: я тебя, дурака, в люди хочу вывести, и должен ты мне покоряться.
— Нет, уж это, брат, как хочешь, — сказал барин: —
мальчик твой уж может понимать, ему учиться пора. Ведь я для твоего же добра говорю. Ты сам посуди, как он у тебя подростет, хозяином станет, да будет грамоте знать и
читать будет уметь, и в церкви
читать — ведь всё у тебя дома с Божьей помощью лучше пойдет, — говорил Нехлюдов, стараясь выражаться как можно понятнее и вместе с тем почему-то краснея и заминаясь.
Мальчикам посчастливилось поступить в гимназию, а Нина так и осталась неученой, всю жизнь писала каракулями и
читала одни только исторические романы.
Ну, гости дорогие,
Последний ковш!
Читай молитву,
мальчик.
Когда дошли до — бра, вра, гра, дра,
мальчик долго не мог без смеха
читать эти слоги. Эта мудрость давалась Фоме легко, и вот он уже
читает первый псалом первой кафизмы Псалтиря...
Евсей понял, что старик
читает псалтырь… И, чутко вслушиваясь в знакомые, но непонятные слова царя Давида,
мальчик заснул.
Князю Якову учение давалось с большим трудом: он был почти постоянно занят и в немногие часы свободы или сидел безмолвно в креслах с важностью, которая в маленьком
мальчике была довольно комична, или вместо того, чтобы шалить и бегать, он
читал какую-нибудь детскую книгу.
Он вспомнил, как в детстве во время грозы он с непокрытой головой выбегал в сад, а за ним гнались две беловолосые девочки с голубыми глазами, и их мочил дождь; они хохотали от восторга, но когда раздавался сильный удар грома, девочки доверчиво прижимались к
мальчику, он крестился и спешил
читать: «Свят, свят, свят…» О, куда вы ушли, в каком вы море утонули, зачатки прекрасной, чистой жизни?
Я
читаю французские книжки и поглядываю на окно, которое открыто; мне видны зубцы моего палисадника, два-три тощих деревца, а там дальше за палисадником дорога, поле, потом широкая полоса хвойного леса. Часто я любуюсь, как какие-то
мальчик и девочка, оба беловолосые и оборванные, карабкаются на палисадник и смеются над моей лысиной. В их блестящих глазенках я
читаю: «Гляди, плешивый!» Это едва ли не единственные люди, которым нет никакого дела ни до моей известности, ни до чина.
Мои совесть и ум говорят мне, что самое лучшее, что я мог бы теперь сделать, — это
прочесть мальчикам прощальную лекцию, сказать им последнее слово, благословить их и уступить свое место человеку, который моложе и сильнее меня. Но пусть судит меня Бог, у меня не хватает мужества поступить по совести.
— Молитесь лучше, чтобы вашей матери прощен был тяжкий грех, что вам она не вбила вон туда, в тот лоб и в сердце хоть пару добрых правил, что не внушила вам, что женщина не игрушка; и вот за то теперь, когда вам тридцать лет, — вам девушка
читает наставления! А вы еще ее благодарите, что вас она, как
мальчика, бранит и учит! и вы не смеете в лицо глядеть ей, и самому себе теперь вы гадки и противны.
Мальчик начал
читать «Ниву». Он
читал с большим воодушевлением. На половине стихотворения у Миши начал дрожать голос, и он с глазами, полными чистых юношеских слез, дочел...
Со второго класса прибавлялся ежедневно час для греческого языка, с 11 1/2 ч. до 12 1/2; и если я по этому языку на всю жизнь остался хром, то винить могу только собственную неспособность к языкам и в видах ее отсутствие в школе туторства. Ведь другие же
мальчики начинали учиться греческой азбуке в один час со мною. И через год уже без особенного затруднения
читали «Одиссею», тогда как я, не усвоив себе с первых пор основательно производства времен, вынужден был довольствоваться сбивчивым навыком.
Однажды вечером, когда я, тоскуя, старался помешать Аполлону в его занятиях,
мальчик Ванюшка подал мне небольшую запечатанную записку, в которой я
прочел: «Выходи поскорее за ворота, в карете я тебя ожидаю.
Верочка снова откинула назад волосы, наклонилась к афишке и
прочла с особенным жаром: «Гуттаперчевый
мальчик. Воздушные упражнения на конце шеста вышиною в шесть аршин!..» Нет, душечка тетя, это уж ты нам расскажешь!.. Это уж расскажешь!.. Какой же это
мальчик? Он настоящий? живой?.. Что такое: гуттаперчевый?
Читая какую-то пьесу наизусть, он запнулся, сделал знак рукой
мальчику, и тот сейчас бросился к шкафу, достал из него и принес, кажется, пять больших книг, в лист, в переплете, но рукописных: это были сочинения Николева.
Едва переводя дух, я сообщил все это домашним и за свое чистосердечие был посажен в комнате
читать священную историю, пока посланный босой
мальчик сходил в соседнее село к солдату, который мог исправить повреждение, сделанное лешим в моей ботинке.
Посудите, пожалуйста:
мальчик по двенадцатому году, не доучивши и девятой кафизмы — и
читает апостол!
Когда
читали Евангелие, народ вдруг задвигался, давая дорогу помещичьей семье; вошли две девушки в белых платьях, в широкополых шляпах, и с ними полный, розовый
мальчик в матросском костюме. Их появление растрогало Ольгу; она с первого взгляда решила, что это — порядочные, образованные и красивые люди. Марья же глядела на них исподлобья, угрюмо, уныло, как будто это вошли не люди, а чудовища, которые могли бы раздавить ее, если б она не посторонилась.
Незнакомый спросил себе бифштексу и сел передо мною; я всё
читал не обращая на него внимания; он между тем позавтракал, сердито побранил
мальчика за неисправность, выпил полбутылки вина и вышел.
Повесть «Пустынник» была так недурно написана для
мальчика (хотя он и называл себя юношей), в ней столько было оригинальных мыслей и приемов (так казалось окружающим), что многие, которым отец Загоскина давал
читать ее, не хотели верить, чтобы это было написано Мишей, как называли его в семействе, в кругу родных и близких знакомых.
Еще когда
читал он наши лубочные сказки, и тогда уже воображение его разыгрывалось, независимо от этих сказок, и в мечтах
мальчика являлись разные чудесные происшествия, сцепление которых составляло цельные картины и истории, но которые никогда им не были записаны и скоро позабыты.
Отец его, видя, что
мальчик выучился уже
читать, писать и считать, решил, что более учиться ему совершенно не нужно, и взял его из училища для того, чтобы он удобнее и легче мог помогать ему в хозяйственных делах.
Книгопродавец, разумеется, был очень удивлен явлением
мальчика с просьбою
прочесть его стихотворения и дать о них свой суд.
Если же никого не было дома, то я оставался и ждал, разговаривал с няней, играл с ребенком или же в кабинете лежал на турецком диване и
читал газету, а когда Анна Алексеевна возвращалась, то я встречал ее в передней, брал от нее все ее покупки, и почему-то всякий раз эти покупки я нес с такою любовью, с таким торжеством, точно
мальчик.
Он позволял тебе
читать все, потому что думал, что только доброе осядет в душе его милого
мальчика. И ты
читал и
читал, ничего не понимая в рассуждениях и ярко, хотя по-своему, по-детски, воспринимая образы.